Список форумов Военная музыка

Военная музыка

Форум любителей военной музыки
 
 FAQFAQ   ПоискПоиск   ПользователиПользователи   ГруппыГруппы   РегистрацияРегистрация 
 ПрофильПрофиль   Войти и проверить личные сообщенияВойти и проверить личные сообщения   ВходВход 

НАШ БАННЕР Partita.Ru — ноты для духового оркестра НАШ БАННЕР Partita.Ru — ноты для духового оркестра
Чернецкий Семен Александрович
На страницу Пред.  1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10  След.
 
Начать новую тему   Ответить на тему    Список форумов Военная музыка -> Дирижеры и их оркестры
Предыдущая тема :: Следующая тема  
Автор Сообщение
retiredmajor
Site Admin

   

Зарегистрирован: 09.06.2009
Сообщения: 4976
Откуда: Новосибирск

СообщениеДобавлено: Пн Июл 11, 2016 9:08 pm    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Старый список на 4-й странице.
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
retiredmajor
Site Admin

   

Зарегистрирован: 09.06.2009
Сообщения: 4976
Откуда: Новосибирск

СообщениеДобавлено: Чт Авг 04, 2016 9:35 am    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

PetersGriFF писал(а):


На 18 странице там есть такая фотка, атрибутированная 27 годом (так она подписана ВМОМК Глинки), но перед публикацией в книге Чертока я успел ее отредактировать. Это явно 1935-36 год.


Как всегда, за фотку спасибо М.Д.Чертоку!



Если присмотреться, у Чернецкого на шинели видны "Красная звезда" и знак "Бойцу ОКДВА", а на правой петлице пока ещё два ромба. Так что это осень 1934 или 1935 год.
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Auceps
Site Admin

   

Зарегистрирован: 01.05.2009
Сообщения: 1622

СообщениеДобавлено: Вт Окт 11, 2016 4:51 pm    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Кто-нибудь может мне помочь и сказать, одна и та же ли эта версия, просто на переизданная на разных пластинках?
Версия 1
Версия 2
_________________
Die Piefke's kommen


Последний раз редактировалось: Auceps (Пт Янв 05, 2018 8:21 pm), всего редактировалось 1 раз
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
retiredmajor
Site Admin

   

Зарегистрирован: 09.06.2009
Сообщения: 4976
Откуда: Новосибирск

СообщениеДобавлено: Вт Окт 11, 2016 4:59 pm    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Нет, это разные.

С матрицей 14683 такая запись:

http://www.sovmusic.ru/sam_download.php?fname=s16471
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
PetersGriFF
Site Admin

   

Зарегистрирован: 23.04.2009
Сообщения: 3278
Откуда: Санкт-Петербург

СообщениеДобавлено: Сб Фев 25, 2017 9:23 pm    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой



Фотография. Чернецкий Исаак Исаевич, капельмейстер военных оркестров, с семьей. Рядом сидит жена, за спиной стоит дочь Нина, сын Лев и невестка Эсфирь.

Период создания: 1905
Материал, техника: фотобумага, серебряно-желатиновый отпечаток
Размер: 9,5х12,5
Место создания: Кишенев
Номер в Госкаталоге: 5135949
Номер по ГИК (КП): КП-7504
Инвентарный номер: 28921/V

Местонахождение
Федеральное государственное бюджетное учреждение культуры "Всероссийское музейное объединение музыкальной культуры имени М.И. Глинки"
http://goskatalog.ru/portal/#/collections?id=5222540
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Посетить сайт автора
PetersGriFF
Site Admin

   

Зарегистрирован: 23.04.2009
Сообщения: 3278
Откуда: Санкт-Петербург

СообщениеДобавлено: Сб Мар 11, 2017 7:01 am    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Чернецкий И.И., военный капельмейстер


КП-7504
Инв №:28924/V
Автор:Тедеско
Название:Чернецкий И.И., военный капельмейстер.
Место создания:Бендеры
Датировка:1877-1878
Материал, техника:фотобумага, картон. Альбумин
Федеральное государственное бюджетное учреждение культуры "Всероссийское музейное объединение музыкальной культуры имени М.И. Глинки"


Чернецкий Исаак Исаевич, капельмейстер военных оркестров, с семьей.


КП:КП-7504
Инв №:28920/V
Название:Чернецкий Исаак Исаевич, капельмейстер военных оркестров, с семьей.
Место создания:Одесса
Датировка:1896
Материал, техника:фотобумага. Альбумин
Тип предмета:Фотография
Размеры:13х10; 16,5х13,5
Федеральное государственное бюджетное учреждение культуры "Всероссийское музейное объединение музыкальной культуры имени М.И. Глинки"



Чернецкий С.А. - композитор. Худ. А.П. Волошин, М., XII, 1948 г.

КП:КП-2775
Инв №:379/II
Название:Чернецкий С.А. - композитор. Худ. А.П. Волошин, М., XII, 1948 г.
Материал, техника:бумага, карандаш (цветной), белила
Размеры:24х30
Федеральное государственное бюджетное учреждение культуры "Всероссийское музейное объединение музыкальной культуры имени М.И. Глинки"
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Посетить сайт автора
PetersGriFF
Site Admin

   

Зарегистрирован: 23.04.2009
Сообщения: 3278
Откуда: Санкт-Петербург

СообщениеДобавлено: Сб Мар 11, 2017 7:15 am    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Образцово-показательный духовой оркестр п/у С.А. Чернецкого исполняет "Торжественную увертюру 1812 год" Чайковского в ЦДКА, дек. 1942 г .

[/url]

№ по КП:КП-1534
Инв №:3762/V
Наименование:Фотокопия
Название:Образцово-показательный духовой оркестр п/у С.А. Чернецкого исполняет "Торжественную увертюру 1812 год" Чайковского в ЦДКА, дек. 1942 г .
Место создания:Москва ЦДКА
Датировка:декабрь 1942
Материал, техника:матовая фотобумага
Тип предмета:Фотокопия
Размеры:29х22
Федеральное государственное бюджетное учреждение культуры "Всероссийское музейное объединение музыкальной культуры имени М.И. Глинки"
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Посетить сайт автора
retiredmajor
Site Admin

   

Зарегистрирован: 09.06.2009
Сообщения: 4976
Откуда: Новосибирск

СообщениеДобавлено: Сб Мар 11, 2017 8:50 am    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Дата ошибочна. Видны погоны и медали с колодками. Это не раньше 1943-го.
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Auceps
Site Admin

   

Зарегистрирован: 01.05.2009
Сообщения: 1622

СообщениеДобавлено: Пн Фев 19, 2018 5:21 am    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Не знаю, выкладывалось это тут или нет (извиняюсь заранее), но я снова позволю себе внести неясность по поводу автора данной мазурки: И. Чернецкий или Л. Чернецкий.
_________________
Die Piefke's kommen
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
retiredmajor
Site Admin

   

Зарегистрирован: 09.06.2009
Сообщения: 4976
Откуда: Новосибирск

СообщениеДобавлено: Пн Фев 19, 2018 6:35 am    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Ну, когда Чернецкий записывал эту вещь, он, наверное, точно знал, кто её написал: дядя Исаак или кузен Лёва.


Кроме того, если бы её написал кузен Лёва, то он бы точно записал бы такой "хит", а нам такие записи неизвестны.
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
PetersGriFF
Site Admin

   

Зарегистрирован: 23.04.2009
Сообщения: 3278
Откуда: Санкт-Петербург

СообщениеДобавлено: Пн Фев 19, 2018 9:10 am    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

12 ) Мазурка "Уланы" (в Сборнике служебно-строевого репертуара за 1945 г. автором указан Л.Чернецкий; на пластинке №14198 п/у Б.Г.Миллера автором указал Л.Чернецкий; на пластинке №12098 п/у С.А.Чернецкого автором указан И.Чернецкий);
http://marsches.zbord.ru/viewtopic.php?t=1873

Два против одного. Я за Льва.
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Посетить сайт автора
PetersGriFF
Site Admin

   

Зарегистрирован: 23.04.2009
Сообщения: 3278
Откуда: Санкт-Петербург

СообщениеДобавлено: Чт Авг 09, 2018 11:45 am    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Посетить сайт автора
валерий грачев
Член присутствия

   

Зарегистрирован: 02.02.2012
Сообщения: 495
Откуда: Кишинев

СообщениеДобавлено: Пт Авг 10, 2018 9:54 am    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Видимо,Сталин получил этот экземпляр от автора,дождавшись своей очереди на презентации.
_________________
Не маршем единым живет духовик.
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
retiredmajor
Site Admin

   

Зарегистрирован: 09.06.2009
Сообщения: 4976
Откуда: Новосибирск

СообщениеДобавлено: Пн Авг 27, 2018 7:23 am    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Только сейчас обратил внимание, что фото перевёрнуто. Должно быть так:


Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
PetersGriFF
Site Admin

   

Зарегистрирован: 23.04.2009
Сообщения: 3278
Откуда: Санкт-Петербург

СообщениеДобавлено: Пт Дек 21, 2018 8:53 pm    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Странно, я отчётливо помню, что давал здесь эти воспоминания.

Цитата:
Укрощение искусств
Елагин Юрий Борисович

Глава 15 Марш для Красной армии

Однажды, весенним днем 1938 года, я проходил по вестибюлю консерватории и, как обычно, остановился перед доской объявлений и приказов дирекции. Внимание мое привлекло помещенное на видном месте объявление о конкурсе на сочинение марша для Красной армии. Конкурс был организован одновременно тремя весьма солидными музыкальными учреждениями: Союзом советских композиторов, Государственным музыкальным издательством и Инспекцией военных оркестров Красной армии. Первая премия была установлена в десять тысяч рублей. Основной задачей конкурса было – как стояло в объявлении – «…создание новых военных маршей, являющихся высококачественными музыкальными произведениями, а также удобных для походного шага…», и которые «…поднимали бы боевой дух бойцов и командиров нашей доблестной Рабоче-крестьянской Красной армии».

Неожиданная мысль принять участие в конкурсе пришла мне в голову. Возможно, это была странная, не вполне серьезная мысль, но ведь, в сущности, я ничем не рисковал. Я никогда не считал себя композитором и всегда был убежден в полном отсутствии у меня каких-либо музыкальных творческих способностей. Но, благодаря моим театральным связям, мне иногда заказывали писать музыку к драматическим спектаклям в маленьких театрах Москвы и провинции. Единственное качество, которое у меня, несомненно, выработалось к тому времени в области музыкального сочинительства, это было ощущение стиля музыки малых форм и умение находить для данных сценических образов музыкальные характеристики.

Идея написать марш пришла мне прежде всего потому, что в течение всей моей жизни я был неравнодушен к военной музыке. Слушая новые марши Красной армии, я сравнивал их со старыми маршами эпохи Первой мировой войны, под мелодии которых прошли годы моего раннего детства. Сравнение было не в пользу первых. Новые марши были рыхлы и вялы в ритмическом отношении, звучание их было слишком мягким, без столь необходимых этому роду музыки торжественности, блеска и остроты. Часто это были просто новые советские песни, инструментованные для духового оркестра. Как ни странно, советские композиторы создали хорошую массовую песню, но не смогли создать удовлетворительных армейских маршей. И полки московской пролетарской дивизии на торжественных ежегодных парадах на Красной площади проходили (да, вероятно, и сейчас проходят) под звуки всегда одного и того же так называемого «Первого встречного» марша – на самом же деле бывшего старым русским маршем лейб-гвардии гренадерского ее величества полка.

Марш, который я решил написать для конкурса, должен был, по моей мысли, явиться синтезом старых русских гвардейских маршей, современной советской массовой песни и классического военного марша в прусском стиле – том стиле, который берет свое начало в маршах Фридриха Великого и достигает завершения в «Die alten Kameraden» Тейке, знаменитейшем марше в истории европейских армий последнего полустолетия.

Мне удалось увлечь моим замыслом моего большого друга Абрама Б. – первоклассного пианиста, доцента Московской консерватории, и мы решили сочинять марш вместе.

Принялись за работу мы с большим увлечением и, конечно, это было единственное время в нашей жизни, когда мы с Абрамом превратились в убежденных милитаристов. Выходя вместе на улицу из дверей консерватории, с нашими неизменными портфелями под мышкой, мы даже шагать старались в ногу на военный манер, усердно ударяя левыми галошами по мокрым весенним московским тротуарам.

Благодаря связям Абрама, наш марш согласился инструментовать профессор инструментовки факультета духовых инструментов Московской консерватории Вилковир – добросовестный и педантичный русский немец, без особенно больших творческих фантазий, но опытный и знающий музыкант. Когда партитура была готова, Вилковир дал разучить марш одному из оркестров московского гарнизона, капельмейстером которого был его ученик. И вот, наконец, в один из солнечных мартовских дней, мы с Абрамом отправились за город в военные казармы прослушивать наше новорожденное сочинение.

Помню, когда небольшой военный оркестр сыграл наш марш, то особенного восторга он во мне не вызвал. Несмотря на мое, вероятно, весьма пристрастное (в положительную сторону) отношение к нашему детищу, впечатление, произведенное им на меня, нельзя было бы счесть выдающимся. Однако слушавший вместе с нами загорелый, плотный майор Красной армии, как ни странно, был более удовлетворен маршем, чем мы – авторы. Майор одобрительно качал головой, топал в такт ногой и, наконец, уверенно произнес: «Хорошо ходить!» Пожалуй, я мог из сего заключить, что, по крайней мере, два условия конкурса были нами выполнены – марш был удобен для шага и «поднимал дух бойцов и командиров».

Сейчас, через много лет, я могу вполне объективно оценить наше создание, без боязни уронить мое профессиональное достоинство, ибо, повторяю, я не композитор и никогда им не буду. Это был, без сомнения, посредственный марш, написанный в обычной стандартной форме военных маршей. Первая часть была достаточно примитивна по мелодии, но ритм ее был четок и действительно удобен для маршировки. Тему второй части, как и полагается в добром классическом марше, играли басы и флейты. Наконец, трио мы написали в стиле новых советских песен, придав ему отчасти народный колорит, а также и некоторую своеобразную лихость, свойственную старым русским солдатским песням.

Встал вопрос о названии. Мы с моим другом единогласно решили, что для более верного успеха нам нужно название нашего марша найти в какой-нибудь популярной цитате из речей Сталина. Вскоре мы нашли то, что хотели. Из известной фразы в докладе Сталина на XVII съезде партии в 1934 году «…и ответил ударом на удар поджигателей войны…» мы взяли слова «ударом на удар».

Марш под девизом «Ударом на удар» был послан на первый тур конкурса.

Конкурс состоял из трех туров. Первый был отборочным. Партитуры и клавиры маршей направлялись по почте в Музгиз, где музыкальные редакторы рассматривали их и производили отбор лучших для второго тура. Второй тур происходил на специальном заседании Союза композиторов, где марши исполнялись на рояле и, после тщательного строгого отбора, направлялись на третий, и последний, тур. Этот заключительный тур должен был состояться в торжественной обстановке, в Краснознаменном зале Центрального дома Красной армии. Марши исполнялись лучшими духовыми оркестрами Москвы, в составе жюри, наряду с известными композиторами и дирижерами, должны были присутствовать также комиссары и работники политуправления Красной армии. Однако все эти три тура конкурса были обязательны только для маршей неизвестных или не слишком известных авторов. Видным же советским композиторам были специально заказаны марши за определенную, гарантированную плату, с правом представления их прямо на третий тур. В числе этих композиторов, как мы узнали, были Сергей Прокофьев, Василенко, Иванов-Радкевич (декан композиторского факультета Московской консерватории) и несколько известных «малоформистов» – Дмитрий Покрасс, Юлий Хайт и др.

При самом большом самомнении с нашей стороны, мы с Абрамом не могли претендовать на то, чтобы попасть в это избранное (хотя и весьма не равноценное в смысле квалификации) общество. А посему, скромно послав наше произведение на первый тур, мы начали терпеливо ждать ответа.

Последний не заставил себя долго ждать.

Через две недели мы получили наш марш обратно вместе с письмом такого содержания: «Марш под девизом „Ударом на удар“ не может быть допущен на второй тур конкурса, как бессмысленный по музыкальному содержанию и примитивный по форме. Жюри первого тура конкурса».

Отзыв был, конечно, уничтожающий, и мы в первый момент совсем пали духом. Однако уныние не продолжалось лично у меня слишком долго. Что-то в этом заключении жюри показалось мне преувеличенным и несправедливым. Конечно, марш наш был не так уж хорош, но все же в нем был кое-какой смысл, а главное, он имел весьма четкую и определенную форму – классическую, трехчастную форму обычного военного марша.

– Они ничего не понимают, это старые музыкальные крысы, – сказал я Абраму.

Действительно, экспертами первого тура были музыкальные редакторы Музгиза, посредственные композиторы: Иван Шишов и Александр Юровский – из того рода музыкальных педантов и схоластиков, которые обычно преподают в консерваториях сольфеджио и полифонию.

– в нашем марше есть настоящий боевой дух, а они не смогли уловить его. Они даже не знают, чем вообще отличается военный марш от трехголосной фуги. Давайте плюнем на них и пойдем прямо к товарищу Чернецкому. Он нам поможет. Я в этом уверен!

Мой оптимизм заразил и моего друга, и мы действительно пошли к Чернецкому. Такие отчаянные решения принимаются только в молодости.
Но мы и были тогда очень молоды.

Комбриг Семен Александрович Чернецкий был в течение многих лет бессменным инспектором всех военных оркестров Красной армии. В то время, о котором идет речь, ему было за пятьдесят. Был он родом из Киева, где и начал (но явно не закончил) свое музыкальное образование. Недостаточные познания в области чисто музыкального мастерства он с лихвой возмещал своим многолетним «военно-музыкальным» опытом, исключительной самоуверенностью, а, главное, блестящим усвоением всех премудростей, необходимых для каждого крупного карьериста в Советском Союзе. Он имел неплохие связи в Кремле, внимательно следил за сложными изгибами «генеральной линии», вовремя разоблачал своих друзей, попавших в опалу, и вообще, как говорится, умел держать нос по ветру.

Своим ведомством – инспекцией военных оркестров – Чернецкий управлял вполне в духе времени. Он был полновластным диктатором в области военной музыки. Не было в мире ни одного музыкального авторитета, включая самых крупных и наиболее заслуженных советских композиторов, с которыми бы он считался или к которым относился бы, как равный к равным. Шостакович или Василенко, Глиэр или Прокофьев значили для него не больше, чем последний барабанщик в скверном полковом оркестре. Никакой самый знаменитый композитор, написавший марш для Красной армии, не мог рассчитывать, что Чернецкий исполнит этот марш или хотя бы даже заинтересуется им. О его высокомерии и наглости ходили в Москве анекдоты. Рассказывали, что одного из маститых московских композиторов, профессора консерватории, человека почтенного, пожилого, известного, написавшего марш, Чернецкий вызвал к себе в инспекцию, заставил ждать два часа в приемной, а потом возвратил марш и посоветовал пойти в Красную армию и послужить в пехоте рядовым годика два-три – «тогда вы, может быть, поймете, что такое походный марш. А пока что это для вас то же самое, что для меня – китайская грамматика».

И все-таки, говоря, что музыкальных авторитетов для Чернецкого не существовало, я допускаю непростительную неточность. С мнением наркома обороны маршала Ворошилова в области музыкального искусства Чернецкий считался чрезвычайно, также как и с мнением всех других членов Политбюро.

Надо сказать, что не только чисто музыкальные вкусы высшего начальства служили для него высоким образцом. Подражая руководителям Советского Союза и считая, вероятно, это признаком хорошего тона, он ввел для своей особы специальную охрану и никуда не ездил без часовых и адъютантов, хотя трудно было бы предположить, что его жизнь представляла особый интерес для многочисленных шпионов и диверсантов.

Раз в неделю он приезжал на военный факультет Московской консерватории давать уроки инструментовки студентам военфака – будущим капельмейстерам Красной армии. Мы с Абрамом решили попытаться увидеть его именно в его консерваторском классе – это было все-таки легче и имело больше шансов на успех.

Когда мы, в нужный день и час, подошли к дверям одного из лучших классов консерватории, дорогу нам преградил часовой. «Что нужно? – спросил он. – Комбриг занят и не принимает». Я объяснил возможно более убедительным тоном, что два молодых советских композитора желают видеть товарища Чернецкого по делу чрезвычайно важному для всей Красной армии. Часовой недоверчиво оглядел нас с головы до ног, секунду помедлил и исчез за дверью. Не прошло и минуты, как он возвратился и немедленно пропустил нас в класс.

Семен Александрович Чернецкий встретил нас стоя посреди комнаты. Я впервые увидел его вблизи. Внешность у него была действительно внушительная, рост огромный. На его мундире комбрига красовался только один орден «Знак Почета» – самый незначительный из всех советских орденов, но рядом висели еще какие-то значки, медали и жетоны, так что издали впечатление создавалось вполне солидное. Кроме того, черная шелковая повязка, закрывая его левый глаз, придавала ему особенно боевой вид храброго, закаленного в сражениях солдата (хотя за всю свою жизнь он воевал только с трубами и барабанами, а глаз потерял при совершенно штатских обстоятельствах).

Мы вежливо и скромно поздоровались с ним и объяснили ему цель нашего прихода. К крайнему моему удивлению, выражение интереса и даже некоторое подобие приветливой улыбки оживило суровое лицо старого воина.

– А-ну, ребята, сыграйте-ка мне ваш марш, – сказал он отрывистым низким голосом.

Абрам – блестящий пианист – сел за рояль и сыграл наше произведение. С первых же тактов марша Чернецкий начал весьма активно проявлять все признаки удовлетворения, местами переходящего в прямой восторг. Он стучал в такт ногой, щелкал пальцами, подпевал, качал головой, а в трио даже закрыл свой единственный глаз и томно произнес:

– Замечательно! Какая мелодия! Когда Абрам кончил, Чернецкий рассыпался в похвалах:

– Великолепно! Блестящий марш! Поздравляю! Молодцы! Мы были просто потрясены.

– Вам надо инструментовать его, я дам его разучить образцово-показательному оркестру Наркомата обороны и представлю его прямо на последний тур.

– Но марш уже инструментован, – робко сказали мы, передавая ему партитуру.

– Кто инструментовал? – спросил Чернецкий сурово.

– Профессор Вилковир, – ответили мы.

– Дрянь, старая песочница, штатский крючок, ни черта не понимает! – разразился комбриг. – Я прикажу ваш марш инструментовать моим оркестровщикам. Вот это будет дело!

Впоследствии мы узнали, что у товарища Чернецкого были свои собственные твердые принципы в области инструментовки военных маршей, сводившиеся, в общем, к старому правилу из анекдота о глухом генерале – чтобы все инструменты играли с начала и до конца, без всяких пауз и перерывов и чтобы не было никаких соло.

– Хороший марш должен быть слышен в последней роте, – любил повторять он часто.

Через несколько дней после нашего визита к Чернецкому один мой знакомый военный капельмейстер открыл нам тайну нашего успеха. Оказывается, незадолго до встречи с нами товарищ Чернецкий имел большие неприятности с Ворошиловым. Нарком весьма отрицательно оценил деятельность товарища Чернецкого во многих отношениях, кричал на него, обвиняя в семи смертных грехах, – в частности в том, что все оркестры Красной армии не играют никаких других маршей, кроме маршей самого товарища Чернецкого, и вообще инспектор военных оркестров не дает ходу молодым советским композиторам, всячески их затирает и дискредитирует. В те времена (весной 1938 года) подобный разговор с наркомом легко мог иметь чрезвычайно серьезные последствия, и Чернецкий, конечно, не мог этого не учесть. И вот надо же было так случиться, что тут-то как раз мы с Абрамом и подвернулись. Два безусловно молодых и вполне советских композитора пришли к товарищу Чернецкому и принесли ему довольно приличный марш. Какой счастливый случай!

Через несколько недель после всего описанного выше состоялся последний тур конкурса.

Нарядный Краснознаменный зал Центрального дома Красной армии (бывшего московского екатерининского института для благородных девиц) был заполнен избранной публикой; в большей части это были всё военные со своими дамами. Среди меньшей, штатской, публики можно было заметить многих советских композиторов, главным образом специалистов по «легкому жанру» – Блантера, Юлия Хайта, Кручинина, Жарковского, Сигизмунда Каца и других. За столом жюри сидело несколько человек в военной форме и несколько композиторов: Дунаевский (специально для этого случая вызванный из Ленинграда), Василенко, Иванов-Радкевич, наши «старые приятели» Шишов и Юровский – редакторы Музгиза, давшие такую убийственную оценку нашему маршу на первом туре. На председательском месте за столом жюри, величественно и внушительно восседал инспектор оркестров Рабоче-крестьянской Красной армии, комбриг Семен Александрович Чернецкий. На золотых позументах его мундира, на всех его медалях и жетонах, на ордене «Знак Почета» играли яркие лучи московского весеннего солнца, проникая через высокие окна зала.

На эстраду выходит духовой оркестр высшей пограничной школы ОГПУ (фуражки с зеленым верхом) – великолепный оркестр. Капельмейстер Николаевский – к его седой бородке, очкам, всему облику учителя чеховских времен удивительно не подходит форма пограничника – поднимает палочку. Конкурс начался.

Марши следуют один за другим. Оркестр пограншколы сменяет оркестр транспортной школы ОГПУ, под управлением Агапкина (малиновые фуражки).

Во время исполнения одного из маршей, справа, за линией белых колонн, окаймляющих зал со всех сторон, слышится шум и движение. Входит большая группа военных и следует по коридору позади колонн, в ложу справа от эстрады (в зале всего две ложи – справа и слева от эстрады, устроенные в промежутке между колоннами). Внимание всех приковывается к правой ложе. В нее входят Ворошилов, Буденный, Шапошников, Щаденко и ряд других высших чинов Красной армии. Ворошилов садится в первом ряду ложи. Его скромная форма, без знаков отличия и орденов, представляет разительный контраст с мундирами его спутников, сверкающих золотым шитьем и десятками орденов.

Оркестр продолжает играть. Исполняется действительно превосходный марш Иванова-Радкевича. Ворошилов аплодирует. Военные в зале смотрят на ложу с Ворошиловым и тоже аплодируют. Но вот и оркестр транспортной школы ОГПУ уходит с эстрады. Его место занимает лучший духовой оркестр Советского Союза – образцово-показательный оркестр Наркомата обороны. Сейчас этот оркестр выступает в неполном составе, около 120 человек (всего в нем более 200 музыкантов). Оркестр исполняет марш сочинения самого Чернецкого. Марш этот, вероятно, имеет еще меньше музыкальных достоинств, чем наш, но огромный оркестр, оглушительный рев труб, грохот десятка барабанов производят благоприятное впечатление на Ворошилова, а за ним и на всю остальную военную публику. Раздаются аплодисменты. Когда аплодисменты стихли, Чернецкий с видом победителя встает из-за стола жюри, проходит на эстраду к дирижерскому пульту и поднимает руки. Раздается потрясающий барабанный бой, через восемь тактов переходящий в такие знакомые нам звуки нашего марша. Чернецкий явно старается и дирижирует с темпераментом. Музыканты под грозным взглядом начальства дуют изо всех сил. В ушах стоит страшный грохот – звучание сильно превышает скромные акустические возможности зала. Однако нарком обороны доволен и что-то говорит с одобрительным видом своему соседу Щаденко. После окончания марша раздаются сильные аплодисменты. Успех! К Чернецкому подходит адъютант и вызывает его в ложу к Ворошилову. Чернецкий прямо сияет. Теперь ему уже не грозит нагоняй от наркома. Теперь уже не скажет ему Ворошилов, что он, Чернецкий, затирает молодые кадры. Весь зал только что видел и слышал, как он старался, выдвигал марш двух никому не известных, начинающих композиторов. И сам Ворошилов это видел и слышал.

Заседание жюри продолжалось недолго. Говорил один Чернецкий, а все другие с ним соглашались. Марш Иванова-Радкевича получил первую премию – 10 тысяч рублей. Наш марш – вторую – 7500 рублей. Сам Чернецкий скромно удовольствовался третьей премией – пять тысяч. Никому из знаменитых советских композиторов не досталось ровно ничего.


После распределения премий к нам с Абрамом подошли члены жюри первого тура конкурса Шишов и Юровский. «Поздравляем вас с заслуженным успехом. Прекрасный марш. Мы очень рады, что наша дружеская критика пошла на пользу и вы так удачно переделали ваш марш, что его и узнать нельзя». Мы благодарим, пожимаем руки и молчим, молчим о том, что в нашем марше не изменилась ни одна-единственная нотка с тех пор, как его забраковали в жюри первого тура редакторы Музгиза Шишов и Юровский.

Через несколько недель после конкурса я и Абрам получили пригласительные билеты на первомайский парад на Красной площади. Приглашение мы получили через инспекцию военных оркестров, и там же нам объявили, что наш марш будет исполнен на этом параде. Наша радость была безгранична. В тот момент мы серьезно стали думать, что мы облагодетельствовали Красную армию и написали действительно замечательное музыкальное произведение.

Два ежегодных парада на Красной площади – 1 мая и 7 ноября – несравнимы ни с какими другими зрелищами подобного рода в других странах, как по грандиозности масштаба, так и по сложности своей организации. Достаточно сказать, что подготовка к ним начинается за много недель до самих парадов и одних только генеральных репетиций на Красной площади бывает обычно две; обе происходят ночью от 2 до 5 часов. Некоторые моменты в организации парада чрезвычайно сложны и требуют от его участников исключительно точных и согласованных между собой действий. Например, первые самолеты огромной воздушной эскадры (в тысячу и больше машин) должны появиться над Красной площадью одновременно с первыми колоннами танков на самой площади. Один мой знакомый летчик рассказывал мне, как это трудно и какой точности расчет необходим для этого, принимая во внимание и возможные изменения скорости ветра, и множество всяких других обстоятельств. Самолеты вылетают со многих подмосковных аэродромов и строятся в ряды над Калинином за 200 километров от Москвы. Сталин очень любит, чтобы самолеты появлялись перед ним вместе с танками, и советские летчики дважды в год прилагают все свои усилия, чтобы доставить ему это удовольствие.

Для всех его участников парад на Красной площади является делом сложным, трудным и ответственным. В Москве много говорили о том, как один танк (в 1936 году), уже проехав благополучно Красную площадь и миновав Василия Блаженного, наехал на угол дома. Незадачливого командира танка не смогли даже наказать за его проступок: в страшном испуге от им содеянного он умер от разрыва сердца там же на месте.

Участников парада и следующей за ним непосредственно грандиозной демонстрации бывает очень много – несколько десятков тысяч войск и много больше миллиона гражданского населения проходят мимо своих вождей, стоящих на крыше Мавзолея Ленина, демонстрируя этим свою горячую преданность советскому правительству и отцу всех трудящихся – товарищу Сталину. Однако зрителей на этих больших парадах бывает совсем мало.

В любой, даже самой маленькой из столиц мира, самый незначительный праздник смотрит гораздо большее число людей, нежели в Москве 1 мая и 7 ноября. Вряд ли число зрителей московских великолепных парадов превышает 5-7 тысяч. Это члены Политбюро, члены ЦК компартии, члены правительства, генералитет, иностранные послы и военные атташе, иностранные коммунистические делегации и, наконец, несколько тысяч особенно отличившихся советских граждан – стахановцев, инженеров, писателей, артистов и ученых. Попасть в качестве зрителей на парад на Красную площадь – это несбыточная мечта для каждого рядового советского гражданина. И вот эта несбыточная мечта становилась явью для нас с Абрамом.

На пропуске, который я получил, был точно указан путь – по каким улицам я должен был идти и с какой стороны должен был войти на Красную площадь. Мое место было на правой трибуне (от Мавзолея Ленина), и войти на площадь я мог только со стороны Москвы-реки, между Спасскими воротами и Василием Блаженным. На пропуске было написано, что доступ на Красную площадь открывается в 9 часов утра и прекращается в 9.50.

От волнения я спал в ту ночь плохо и с трудом дотерпел до 8.30, когда по всем расчетам можно было уже выйти из дома. Все московские улицы в центре города были к этому времени закрыты для простых смертных сильными отрядами милиции. Но мой чудесный пропуск уничтожал передо мной с волшебной быстротой все препятствия, и я, с особенным удовольствием, предъявлял его суровым, молчаливым милиционерам. Чтобы попасть на Красную площадь, мне пришлось обойти весь Кремль. Везде на улицах стояли войска, готовые к параду, артиллерия, танки и кавалерия. Они стояли так всю ночь в ожидании торжественного часа. Пушки и танки были покрыты брезентом. Красноармейцы были в легкой летней форме: ведь первое мая – праздник весны, солнца и тепла. Ближе к входу на Красную площадь контроль стал более строгим, и его производили уже не милиционеры, а чины НКВД в форме и в обычных своих голубых фуражках. Теперь, вместе с пропуском, у меня также спрашивали и паспорт, который рассматривали и изучали долго и внимательно.

Но всему приходит свой конец, и вот я иду уже рядом с Кремлевской стеной, направляясь к Спасским воротом. Огромные черные часы на Спасской башне показывают четверть десятого. Справа от меня подъезжают машины послов. Их дальше не пускают, и солидные джентльмены – некоторые из них в цилиндрах – выходят из своих больших черных автомобилей и идут дальше пешком. Я вхожу на Красную площадь и направляюсь к трибуне, указанной в моем пропуске. На всем моем пути, через каждые десять-двадцать шагов, очень вежливые люди в форме желают мне помочь найти мое место и посему внимательно изучают мой пропуск. Наконец я дохожу до цели. Сидеть на трибуне нельзя, и мне предстоит простоять не менее пяти часов. Парад окончится в 12 часов, а следующая за ним демонстрация – не ранее трех. Однако и Сталин со своими коллегами тоже простаивает на ногах все это время, так что нам-то уже и сам бог велел.

Я осматриваюсь кругом. Парад еще не начинался. На трибунах народу немного, хотя почти все приглашенные уже пришли. Мы стоим свободно: на расстоянии одной сажени стоят 2-3 человека. В проходах стоит охрана в форме НКВД. Это, так сказать, официальная охрана. Однако и среди публики можно заметить немало людей специфического вида, с квадратными, неподвижными физиономиями, в военных, начищенных сапогах, в галифе и в штатских черных коротких пальто.

Эти люди внимательно следят за каждым нашим движением. Особенно пристальное их внимание привлекает шумная группа французских рабочих, стоящая в первом ряду трибуны как раз передо мной. Веселые, живые французы, в беретах и шляпах, являют собой яркий контраст с чинными, молчаливыми, дисциплинированными советскими гражданами. Французы громко разговаривают, смеются, сидят на низком барьере, отделяющем трибуны от площади, бегают вдоль всего ряда и вообще ведут себя совершенно непозволительно. Чекисты обступили их с озабоченным видом со всех сторон, однако пока не принимая никаких контрмер. Но вот у одного из французов оказался в руках фотоаппарат необычного вида, с трубой, очевидно для телескопической съемки на больших расстояниях. Этого уже чекистское сердце выдержать не могло. Два человека в штатском и один в форме быстро подошли к французу и молча, без всяких вопросов, занялись изучением фотоаппарата с трубой. Через минуту выясняется, что последний действительно есть фотоаппарат, а не пулемет и не бомба. Так же молча чекисты отходят. Но француз уже больше не смеется и не шутит. Так же, как и мы все, стоящие рядом с ним советские граждане, проникается он серьезностью и величием минуты.

Без пяти минут десять. По трибунам проносятся аплодисменты. Это вышли из Кремля и взошли на левое крыло Мавзолея члены Политбюро. Через две минуты новый взрыв аплодисментов показывает, что Сталин присоединился к своим соратникам. Он всегда поднимается на Мавзолей несколько позже всех остальных. С той трибуны, где стою я вместе с основной массой приглашенных, левого крыла Мавзолея не видно. Сделано это, конечно, специально во избежание возможных покушений на жизнь «любимых» вождей. С той стороны, где стоят Сталин и другие, находятся трибуны значительно меньших размеров, на которых разрешено быть только вернейшим из верных членам ЦК партии, членам правительства и чекистам в больших чинах.

На правом же крыле Мавзолея, хорошо видном с моей трибуны, стоят маршалы и генералы Красной армии. Перед ними, уже на самой площади, на низком бетонном возвышении, находится яркая группа иностранных военных атташе, в разнообразных красочных мундирах армий всех стран мира. Прямо передо мной на площади стоят войска: московская пролетарская дивизия, полк НКВД, моряки, специально прибывшие из Ленинграда, и, наконец, огромный оркестр. Этот оркестр состоит из двух групп. Меньшая – 400-500 музыкантов – это объединенные оркестры НКВД. Цветные фуражки трех различных ведомств этого серьезного учреждения – голубые, малиновые и зеленые – придают всей группе яркий, нарядный вид. Большая группа, группа армейских оркестров, состоит из 700-800 музыкантов. Обе эти группы вместе объединяют около 35 оркестров. Их можно сосчитать по числу барабанщиков, которые все стоят в первом ряду. Перед каждым из оркестров стоит капельмейстер, а перед всеми 35 капельмейстерами стоит Чернецкий, в парадном мундире, с видом невероятной торжественности и значительности.

Командующий парадом, маршал Буденный, командует: «Смирно!» Часы на Спасской башне бьют десять.

С последним ударом часов из Спасских ворот вылетает на рыжем коне Ворошилов.

Парад начался.

Нарком объезжает войска и здоровается с ними. В ответ по рядам гремит «Ура!». Маршал поднимается на левое крыло Мавзолея, то, где стоят Сталин и члены Политбюро, и произносит речь. После речи пушки в Кремле начинают пальбу – традиционный праздничный салют. Когда салют окончен, войска четко перестраиваются, готовясь к церемониальному маршу, Чернецкий взмахивает палочкой, и Красная площадь оглашается торжественными звуками труб. Я смотрю не отрываясь на великолепное зрелище и с необычайным волнением жду услышать знакомую мелодию. Когда же будут играть наш марш – мой марш? Я напряженно вслушиваюсь в звуки музыки, но тщетно. Вот уже и пехота вся прошла, вот уже и последние эскадроны кавалерии скрылись за Василием Блаженным. Прогрохотала артиллерия всех калибров, от маленьких скорострельных пушек, до огромных осадных орудий на тяжелых тракторах. А марша нашего все нет и нет.

После того как прошла артиллерия, Красная площадь на минуту пустеет. На ней остается только один оркестр, и тот делает паузу и перестает играть. Но вот слышится глухой шум. Он усиливается и скоро переходит в оглушительный грохот. Первые танки вползают с обеих сторон Исторического музея на Красную площадь. К ним присоединяется гул сотен самолетов. Летчики показали в тот день высокий класс точности. Первые эскадрильи показались за остроконечными башенками Исторического музея. И вот, в этом стремительно нарастающем треске, я с трудом уловил вступительные такты нашего марша. Через несколько секунд музыка окончательно растворилась в потрясающем грохоте и лязге сотен тяжелых танков и в рокоте тысячи самолетов.

Ни один человек на Красной площади не услышал марш двух молодых советских композиторов под названием «Ударом на удар», удостоенный второй премии на конкурсе военных маршей. Так перехитрил Чернецкий и меня с Абрамом, и самого Ворошилова – члена Политбюро и народного комиссара обороны Советского Союза.

https://biography.wikireading.ru/186871


Всесоюзный конкурс (строевых и походных) маршей действительно прошёл в 1938 г., однако первую премию, как мне известно, получил не Иванов-Радкевич, а Хайт за марш "Боевые знамёна". Впрочем, Иванов-Радкевич действительно участвовал с маршем "XX лет ВЛКСМ".
К сожалению, как я понимаю, сборником эти марши выпущены не были, а были изданы отдельными изданиями издательства "Искусство" в том же 1938 году.
Интересно, что среди этих изданий мне не удалось обнаружить марш Елагина, хотя марши Хачатуряна ("Зангезурский марш"), Фельдмана ("Щорс - Походный марш"), Иванова-Радкевича ("20 лет ВЛКСМ" (он же "Походный марш №7") и "Походный марш №5"), Хайта ("Боевые знамена" и "Под флагом наркома"), Василенко ("Походный марш") и Блока ("Папанинцы") изданы. Зато среди них есть некий "Весенний марш" Марка Владимировича Мильмана (!!!).

Походный марш "Ударом на удар" действительно был издан в "Сборнике строевых маршей для духовых оркестров РККА" в 1939 г. под №42 за авторством Ю.Елагина и М.Мильмана, однако без указаний о каких-либо премиях:





Последний раз редактировалось: PetersGriFF (Пт Дек 21, 2018 9:16 pm), всего редактировалось 1 раз
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Посетить сайт автора
Показать сообщения:   
Начать новую тему   Ответить на тему    Список форумов Военная музыка -> Дирижеры и их оркестры Часовой пояс: GMT + 3
На страницу Пред.  1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10  След.
Страница 9 из 10

 
Перейти:  
Вы не можете начинать темы
Вы не можете отвечать на сообщения
Вы не можете редактировать свои сообщения
Вы не можете удалять свои сообщения
Вы не можете голосовать в опросах



Powered by phpBB © 2001, 2005 phpBB Group
Вы можете бесплатно создать форум на MyBB2.ru, RSS